Снаружи было зябко, холодно, сыро. Тут стоял старый каменный столбик, но без всяких обозначений, поддающихся прочтению. Гроуфилд оседлал его и сидел в окружении щебечущечирикаюших джунглей, среди деревьев в милю высотой, рядом с пустой дорогой, которая вилась, убегая влево и вправо всего в нескольких футах от него. Он с отвращением покачал головой и стал смотреть, как мимо него не едут машины. Я замерз и промок. Я же не знаю, что делать. Машите как бешеный, но старайтесь выглядеть как беспомощный человек, а не псих, убийца или вор. Похоже, меня подвел мой недостаточно невинный вид. Вы имеете в виду тот грузовик? Гроуфилд имел в виду именно его. Таковы были местные добрые самаритяне.
Потом я снова заступлю на пост. Он вылез из машины с той стороны, где сидела сестра. Я не помню, когда последний раз видел двух таких беспомощных людей. Мы в состоянии о себе позаботиться, с негодованием ответила она. Просто сложились необычные обстоятельства. Ни от кого нельзя ожидать, чтобы. Вы и сами, если на то пошло, не оченьто блеснули. Он вытянул ноги между педалями, а голову положил на спинку сиденья. Денек выдался тяжелый, а прошлой ночью мне не удалось урвать мои восемь часов сна.
Мне вы можете сказать правду. Я верю вам, сказала она. Не знаю уж, почему, но верю. Гроуфилд повернул голову, открыл один глаз и посмотрел на нее. Она его не поняла. Вы не убивали ее? Опять вы за свое? Холодная девственница, которая прячется в штанах своего брата? Но мне хотелось заодно снять ярмо, которое на меня набросили, и я пытался додуматься, кто же подлинный убийца. Это должен был быть один из нас, братцевкроликов, находившихся на втором этаже, и, насколько я понимаю, любому из нас можно приписать тот или иной мотив. Он снова открыл глаз и улыбнулся ей.
Или как он того хочет. Она снова повернулась, встретилась с ним глазами, и выражение ее лица стало гораздо более открытым и решительным. Бы можете себе представить, чтобы она была помолвлена с человеком, с которым не спала? Она думала, что дело в долларах, поверьте мне. Он заставляет их самосовершенствоваться, выглядеть хорошими в его глазах.
Возможно, это касается только женщин, сказала она. Я видела, что это случалось не раз. Рой хороший, я хочу сказать, чист душой, и неважно, слаб он телом, труслив или нет. Это уже другое дело. Но нравственно он хороший, гораздо лучше меня, и он заставляет меня хотеть быть хорошей. Она криво улыбнулась, оглянувшись на братца через заднее стекло. Я провожу с ним большую часть времени, добавила она, так что, естественно, именно за мной он лучше всего ухаживает, но.
Она попрежнему смотрела на дорогу. Мы должны остановить их! В машине еще двое. Нет, если позволим себя убить. Теперь его держали трое, в машине оставался только водитель. Тут было холодно, сыро и темно, кругом капало. Земля была скользкой от влаги, ветки и стволы, которых они касались, были холодными и противно осклизлыми на ощупь. Переждем немного, прошептал он. Она посмотрела на него, глаза ее белели в почти кромешной тьме. Вы думаете, они могли? А насчет них я не знаю. Они прождали десять минут, но ничего больше не услышали.